Пенелопа Фицджеральд «Книжная лавка»
Коротенький роман, а после не знаешь с каких козырей про него заводить разговор. Автор — дочь писателя и главного редактора журнала «Панч». В родне, кроме священников – сплошные филологи, что гарантирует чувство слога и стиля. Все это в достойном переводе и в этом году впервые на русском.
Но я люблю другое. Неспешное английское повествование о британской провинции середины прошлого века, где главная героиня решает открыть книжный магазинчик и… Первую четверть книги ты лениво погружаешь в эпоху – атмосфера, персонажи, декорации… А потом стремительно гребешь к финалу с единственной мыслью – ну, пожалуйста, пусть на том берегу случится хэппи–энд.
Красиво. Достойно. Классно.
Кейтлин Даути «Когда дым застилает глаза»
В отличие от «Книжной лавки» — чистая, без литературных примесей автобиография молодой девушки, которой в 23 года захотелось работать в крематории. Познавательно, временами забавно, иногда мерзко. Но честно и с любовью о профессии.
До прочтения книги мне всегда хотелось умереть в городе, где меня смогут превратить в пепел, но после я решил задуматься о классическом варианте погребения. Автор продолжает «жечь» глаголом во второй книжке – «Уйти красиво». Это своеобразный путеводитель по мировым похоронным обрядам, но на первом же авторском путешествии – решил отложить это чтение до лучших времен.
Мег Вулицер «Исключительные»
Чем–то напоминает «Свободу» Джонатана Франзена. Только проще и логичнее. Жизнь и судьбы нескольких друзей, знакомство которых начинается в подростковом лагере. Хорошая вещь про американскую мечту – вариант как это бывает на самом деле.
Я совершенно не знаток американской литературной традиции и драматургии, но по моим ощущениям «Исключительные» – то самое из области североамериканской классики.
Тамара Черемнова «Трава, пробившая асфальт»
В 1962 году от шестилетней Тамары Черемновой отказались родители — с диагнозом ДЦП, отдав в специализированный детский дом. В 1990 году вышла ее первая детская книжка. Спустя еще двадцать лет детская писательница опубликовала свою автобиографию.
Читается не тяжело, а трудно. Вся книга сквозит обидой на мать и попыткой внутренне с ней примириться. Но каждый фрагмент оправдания тонет в ненависти. И все это на фоне жуткого выживания в спец–интернатах для подростков и престарелых. Целая жизнь в советско–российских реалиях инклюзивной медицины.
Но в первую очередь – про обиду.
Эмма Клайн «Девочки»
Попытка литературно–психологического осмысления поступков молодых девушек из коммуны Чарльза Мэнсона (секта «Семья» в 1969 году – жестокие нападение и убийства, среди жертв — актриса беременная Шэрон Тейт).
Чистый авторский вымысел по психологическим шаблонам. Без привязки к конкретной истории психов – имеет место на прочтения. Но замах на параллель с вариантом собственного подтекста все портит.
—
А какие женские авторы и их произведения нравятся вам?